Начальник вызвал меня и Артема и строго сказал, что отправляет нас в небольшую командировку - на завод в маленький город Пупинск. «Машину не даю – свободного водителя нет. Да и на электричке вы доберетесь за два часа, это быстрей, чем на машине по пробкам», - весело сказал он. Я недоумевала: почему нас послали вдвоём?! Я и одна могла бы отвезти документы.
«Да ты что! Вдвоем веселей будет ехать в такую дыру», - подбадривала меня Машка по телефону. Как она ошибалась! В электричке мы с Артемом только и спорили - о том, как добираться от станции до завода, о том, кто из нас отдаст папку с бумагами, о том, кто заберет ее обратно и кто передаст ее уже нашему начальнику.
В Пупинске я уверенно зашагала от станции в сторону автобусов, делая вид, что не замечаю сомнений Артема в выбранном направлении. Он предлагал устроить опрос населения и выяснить, как добраться до завода, но мне показалось, что это глупо! Все было понятно и так. Мы сели в автобус. Артем не унимался - и через минут 15 все-таки выяснил, что мы едем не туда. Пришлось возвращаться, ждать обратный автобус, пересаживаться, и снова ехать, только уже под едкие подколки Артема: «С твоим топографическим кретинизмом нужно дома сидеть, Фрося!»
В результате мы опоздали, и пришлось ждать, когда вернется директор. Мы погуляли мимо мрачных и грязных зданий завода, обдаваемые клубами пыли от проезжающих мимо грузовиков. Время тянулось медленно, было жарко и скучно, в голове стоял гул. Спорить не было сил, и когда нас вызвали, то уже было не важно, кто отдаст документы. Толстый и мрачный директор, почти не глядя, подписал бумаги, и, не обращая внимание на наши торжественные улыбки, буркнув «прощайте», старательно выпроводил нас за дверь. И всё?! А мы так готовились, волновались... Понурые и голодные мы хотели, как можно быстрей выбраться из этого места.
Уже вечерело, когда мы добрались до станции. Мы устало подползли к кассе, но тут выяснилось, что следующая электричка будет только через 2 часа. Ужас! Нам с Артемом ничего не оставалось, как набраться терпения, пирожков в буфете, и ждать вечернюю электричку. Сидя на пустом перроне, на деревянной лавке, мы смотрели на уходящий день и пролетающие поезда. И что-то волшебное было в этом легком, тихом, летнем вечере, что-то начало объединять нас именно тогда, и это были не только пирожки. «На самом деле мне нравится твоя взбалмошность, Фрося», - признался Артем. «Опять подкалываешь?», - спросила я, но, посмотрев в его глаза, поняла, что он говорит серьезно. Он убрал непослушную прядь с моего лица и поцеловал. А мимо со свистом мелькал желтыми окнами скорый поезд.
